В результате варварам был внушен пиетет к Ветхому Завету: христиане придали "некровожадное" значение его содержанию. Останься, дескать, евреи в одиночестве, и их растоптали бы, с их кровожадным прочтением Библии и националистическими воззрениями). Вот такая петрушка получается, по Кураеву. Где Кураев учился?! Да варвары с евреями были товарищи по несчастью, поскольку ортодоксальное население к тем и другим относилось плохо! Даже усвоив христианство в арианском образце, варвары продолжали относиться лучше к евреям, чем ортодоксальные христиане. И как раз после победы ортодоксии отношение к евреям в христианском мире уже повсеместно ухудшилось, начались погромы в Испании, Галлии и т.д. Так что все наоборот: неортодоксальное, арианское христианство сдерживало ортодоксальный антиеврейский пыл. Вослед Кураев пускает еще одну мудрую мысль: "Так что христиане не разожгли антисемитизм, а на многие столетия его пригасили", приведя в пример цитату из Аммиана Марцеллина. Так Марцеллин разве что брезгливо относился к евреям, а христиане то и дело погромы устраивали! Ничего себе "пригасили"!

Пропустим рассуждения Кураева об античном антисемитизме, ничего вопиющего в себе не содержащие, но и не отличающиеся глубиной мысли. Эту непростую тему предпочтительнее обсуждать в контексте научной полемики, а не анализа опусов Кураева. Перейдем ко второму "фундаментальному факту", заключающемуся в том, что "одна из первых тем христианского богословия - это защита Израиля". При этом в качестве аргумента Кураев привел цитату из Иоанна Златоуста относительно запрета хулить Закон. Кураев почему-то отождествил закон с евреями и интерпретировал фразу Златоуста в том смысле, что не надо хулить евреев. Кураев нашел защитника евреев в лице Златоуста - главного христианского обвинителя евреев, который сравнивал синагогу с борделем, убежищем для демонов, и заявлявшим, что "они не заслуживают никакого снисхождения"!. Попутно Кураев вспоминает "издевки" над евреями некоего Юлиана. Это Отступника, что ли, Флавия Клавдия, который как раз терпеть не мог христиан и вполне снисходительно относился к евреям? Напутал Кураев или еще одну лекцию в университете пропустил? Чуть дальше Кураев решительно заявляет: "в Церкви (за исключением горстки маргиналов) нет религиозно мотивированного антисемитизма". Заявление странное уже по самой своей форме: если акцент в нем сделан на слове "религиозно", выделенное у Кураева курсивом, то, значит, нерелигиозно мотивированный антисемитизм в Церкви есть? Это какой же - расовый, бытовой? Нехорошо, однако.

Впрочем, чуть ранее Кураев объясняет, что нет религиозной ненависти, а нечто вроде опасения - если "иудеи останутся со своим ветхозаветным буквариком, то от них можно ждать неспровоцированных выплесков агрессии... Понравится им чья-то земля или жена, начнут вырезать "язычников"..." А с чего это Кураев так опасается? Какие такие у него исторические примеры? Да, много евреев участвовало в революции, но все же в общем количестве убивавших, ломавших, поджигавших их было отнюдь не так много. А на протяжении всей предыдущей истории христианства что-то совсем уж мало припоминается случаев, когда евреи устраивали бы погромы и гонения христианам, сжигали бы их на кострах, насильно обращали в иудаизм, а вот противоположных очень даже много. И в дореволюционной России все больше как-то известно о наветах против евреев, о погромах еврейских, об ограничительных мерах против евреев. Так что побаиваться можно скорее евреям - чему их и учит двухтысячелетний опыт. Но Кураев эти соображения в расчет не берет, а спрашивает: разве нельзя за Россию, за "Бунина, за Гумилева, за Ахматову и Есенина" вступиться? Подразумевая, видимо, что последних евреи затравили. Бунина я уже цитировал, с Гумилевым история ареста и гибели вообще неясная. Ахматова была бы, думается, очень недовольна кураевской защитой "от евреев": ее больше вполне русский Жданов мучил.

Обвинять евреев в смерти Есенина в последние годы стало модно среди "патриотов", но история с самоубийством или убийством тоже темная - во всяком случае, напомним Кураеву, что даже такой изверг, как Троцкий (для Кураева - Лейба Бронштейн), почитал Есенина и покровительствовал ему. Дальше Кураев цитирует, как он пишет, "яростного защитника евреев" Розанова . Это что, шутка такая циничная? "Защитник евреев" - Розанов? Который, хотя и прославился странной смесью юдофобства и юдофильства, все же написал "Обонятельное и осязательное отношение евреев к крови" о традициях кровавых жертвоприношений у евреев? Заодно Кураев процитировал Блока: "Жиды, жиды, жиды" . А это зачем? Если великий поэт, так не может быть антисемитом? Может.
Тут как-то чувствует Кураев, что не хватает пороху, и начинает усиленно смешивать евреев и демократов. Ни к селу, ни к городу цитирует какую-то явно вырванную из контекста фразу Андрея Кокошина насчет сохранения научно-технической базы. Вроде бы Кокошин в евреях не числился, да и в ярых демократах тоже. Далее идут общие рассуждения о разрушительном духе еврейства и "православно-русском идеале - тихого праведника". Ну да, может, идеал - и "тихий праведник", а реальная правда Св. Руси совсем иная была, о чем свидетельствуют и известное от царя гороха беспробудное пьянство, и письма потрясенных иностранцев насчет масштабов того же пьянства и воровства, и тоскливые размышления величайших русских писателей.

И, кстати, вспомним отношение россиян к духовному сословию, которое влачило жалкое существование и всегда было объектом насмешек в русской сатирической прозе и народном фольклоре. Да и в высоком духовном уровне духовенства сомневаться приходится. Когда Св. Тихон Задонский в 1762 г. был переведен в Воронеж, он "вменил в обязанность духовенству приобрести Новый Завет и прилежно его изучать". Видимо воронежскому духовенству было недосуг Новый Завет читать. Не потому ли озверевшая чернь стала вдруг испражняться в церквях, выдирать бороды у священников и распинать их в алтарях, а православная Русь в одночасье превратилась в атеистический Советский Союз? Видать, вера, не так уж крепко, по слову Лескова, насаждена была.
Ну а в конце главы повторяется все та же мысль о разрушительном духе еврея - духе, который всегда проявится. Даже в крещеных евреях, и "этнических" евреях, ставших священниками, этот дух не исчезает . Их то в модернизм тянет, то в ультраконсерватизм. Не могут нормальными быть. Это, собственно, и есть расизм, который принимает у Кураева конкретную форму антисемитизма.

Следующая глава посвящена истории с фильмом "Последнее искушение Христа". Кураев убеждает, что показ этого фильма - заговор евреев против православия. Чепуха. Это пример обычного неприятия продукта современной культуры консервативной религиозной средой. И такая проблема существует, бесспорно. И этот фильм, и другие фильмы и книги породили конфликты, протесты по всему миру, как порождает проблемы даже Гарри Поттер. Это неизбежная ситуация. Однако странно, что Кураев с единомышленниками почему-то избирательно обрушились именно на этот фильм, а не на гораздо более "крутые" фильмы, открыто пародировавшие христианскую религиозность и шедшие практически в те же дни, - что наводит на мысли о каких-то дополнительных интересах в данном скандале. И почему-то Кураев не протестует против периодического показа феллиниевского "Рима", где пародируется папа и его окружение... Ах, пардон! Наверное, католики для Кураева - не христиане. Их можно... Впрочем, беспокоиться особенно не о чем. Любой крупный художник-новатор почти всегда вступал в конфликт с церковью, если писал на религиозные темы. И ничего. Его имя оставалось в веках, а имена его хулителей канули в лету. Так и от Мартина Скорсезе не убудет. Он-то уже вошел навсегда в историю американского и мирового кино, а значит, и культуры, десятками фильмов. А кто вспомнит через десятки лет о некоем Кураеве из России...

В главе о 8 марта Кураев поначалу пускается в пространные размышления о возможном происхождении первомайского праздника, как антитезы католическому празднику Нагорной проповеди. Не будем спорить, потому что это не более чем плод богатого воображения Кураева. Придумал - ну и ничего плохого. Но эти прихотливые раздумья лишь прелюдия к главному выводу: праздник революционных женщин 8 марта придуман еврейкой Кларой Цеткин как воплощение еврейского праздника Пурим. Не разбирая хитроумные конструкции Кураева, отметим лишь два обстоятельства:
1. Клара Цеткин, судя почти по всем источникам, никогда еврейкой не была, и не случайно Кураев свои сведения ничем не подтверждает. В любом случае, конструкция кураевская мгновенно рушится, и можно было бы дальше на ней не останавливаться, если бы не одно обстоятельство.
2. Кураев долго распространяется на тему ужасного праздника Пурим и жестокой книги Есфирь. А с чего это, собственно? Православная Церковь признает священными "книги Ветхого и Нового Заветов". Т.е. книга Есфирь почитается за священную, попала в христианский канон, освящена многовековой традицией. Если Кураеву она так не нравится, то пусть открыто переходит на нелюбимые им модернистско-либеральные рельсы и рассуждает о Библии как о литературном памятнике, и не именует себя гордо "православным".

Далее, прочитал Кураев про "уши Амана". Довольно диковатая, конечно, традиция, ну и что? Мало ли дикого в народных традициях? Вот на российском севере, например, на поминках покойника блинки, которые священнику за столом подкладывали, старались сначала на лоб покойника приложить, чтобы святее были... Да и на жестокость древних нечего пенять. Времена иные были. Александр Невский глаза выкалывал пленникам и уши, кстати, отрезал - а ведь один из почитаемых русских святых. Что же, на основании этого делать вывод о жестокости православных, как Кураев о евреях? Далее Кураев цитирует рассуждения автора книги "Тания", гневается и делает вывод, что евреи считают неевреев недочеловеками. Но как бы правильно или неправильно понял Кураев, мало ли кто что писал? Тысячи раввинов что-то сочиняли, и тысячи христианских богословов. Я могу десятки и иудейских, и православных сочинений процитировать, от которых волосы дыбом встанут. Только зачем? Кстати, хасидские сочинения (автор книги рабби Шнеур-Залман - основатель одного из ведущих направлений хасидизма) многие евреи-ортодоксы недолюбливают, и в любом случае "Тания" не составляет основу иудейского вероучения. Впрочем, оказывается, все просто: Кураев 8 марта с детства не любил - поэтому и решил, видимо пристегнуть к праздничку Клару Цеткин с Эсфирью и Пуримом. Потому что антисемит. Я вот тоже этот праздник недолюбливаю, но просто так, не притягивая за уши русские, еврейские или какие еще исторические воспоминания и традиции.

Полемику Кураева с Яковом Кротовым можно было бы оставить в уделе собственно полемистов. Но не могу не коснуться одного эпизода. Кураев негодует, что оркестр Новой израильской оперы отказался исполнять Вагнера, который был любимым композитором Гитлера. Кураев даже укоряет Кротова, что тот не выступил против "этого безобразия". Я не буду долго останавливаться на том очевидном положении, что людям, у которых родственники сгорели в печах, может быть не слишком приятно, а то и больно играть и слушать музыку, под которую маршировали нацистские штурмовики, и которая, как простодушно отмечает сам Кураев, "звучала в концентрационных лагерях, когда евреев отправляли в газовые камеры". Кураев, вероятно, не обладает столь тонкой натурой, чтобы это понять. Более того, мне бы очень хотелось, чтобы израильтяне, по крайней мере, немного освободились бы от прежней боли и услышали гениальную музыку. И я могу оценить усилия Даниэля Баренбойма, который упрямо играет Вагнера. Но мне хочется задать Кураеву простейший вопрос: ему-то какое дело, что хочет, а что не хочет играть израильский оркестр? Что он лезет не в свои дела? И даже риторический вопрос задает: "Так что нам - Бетховена не слушать, потому что Ленин его любил?" Как будто израильтяне пристают к Кураеву с требованиями не слушать Бетховена! Всему миру почему-то нет дела до того, что слушает или не слушает Кураев, а вот он обо всем мире хлопочет... И, кстати, что это так печется Кураев о музыкальных пристрастиях евреев, в самой природе которых он находит что-то порочное? Или же это проявление какого-то сладострастного садизма - заставить евреев еще раз послушать музыку, под которую они умирали?

Ну и, наконец, последнее. Как уже было сказано, Кураев проводит в своей книжке следующие основные мысли: что сами евреи плохие, и поэтому все народы неизбежно становятся антисемитами, и что евреи всегда плохо относились к православным и оскорбляют их. Но вот Патриарх Алексий II придерживается прямо противоположного мнения. В своем выступлении перед американскими раввинами в ноябре 1991 г. он назвал евреев "дорогими братьями и сестрами". Христиане, по словам Патриарха, потому отделены от евреев, что еще "не вполне христиане", а "диалог и сближение с Православной Церковью всегда находили положительный отзвук и поддержку со стороны общественных и духовных руководителей еврейских общин в нашей стране". И что "вообще евреи в нашей стране хорошо и с уважением относились к нашей Церкви и к ее духовенству". Как же это получается? Патриарх заявляет одно, а Кураев прямо противоположное? Глава Русской Православной Церкви решительно осуждает антисемитизм, а книжка диакона Русской Православной Церкви Кураева, как мне, надеюсь, удалось показать, несомненно, свидетельствует об антисемитизме его автора. И не случайно, видимо, в Предисловии автор указывает, что за все написанное отвечает он сам, а не Русская Православная Церковь, что это "частный проект, частное мнение". Т.е. в своем "частном проекте" Кураев решительно отмежевывается от мнения предстоятеля Русской Православной Церкви. Странно получается.
Однако даже столь серьезные идеологические расхождения между Патриархом и Кураевым - в конце концов, дело вторичное. Главное, чтобы в процессе развития российского общества, которое хочется видеть мудрым, просвещенным, открытым, терпимым, удалось разоблачать лжеучителей вроде Кураева, через которых, по слову евангельскому, "путь истины будет в поношении".