ОСВЕНЦИМ А.ГОРОДНИЦКИЙ
НАД ПРОСЕЛКАМИ ЛИСТЬЯ-
КАК ДОРОЖНЫЕ ЗНАКИ,
К ЮГУ ТЯНУТСЯ ПТИЦЫ И ХЛЕБ НЕ ДОЖАТ
И ЛЕЖАТ ПОД КАМНЯМИ
МОСКАЛИ И ПОЛЯКИ,
А ЕВРЕИ-ТАК ВОВСЕ НИГДЕ НЕ ЛЕЖАТ.
А ЕВРЕИ ПО НЕБУ СЕРЫМ
ОБЛАКОМ РЕЮТ,
ИХ МОГИЛ НЕ ОТЫЩЕШЬ,КУСАЯ ГУБУ,
ВЕДЬ ЕВРЕИ МУДРЕЕ,ВЕДЬ
ЕВРЕИ ХИТРЕЕ,
БЛИЖЕ К БОГУ ПРОЛЕЗЛИ В
ДЫМОВУЮ ТРУБУ.
И НЕ КАМНЯ,НИ ПЕСНИ ОТ
ЖИДОВ НЕ ОСТАЛОСЬ,
ТОЛЬКО БОТИКОВ ДЕТСКИХ ИГРУШЕЧНЫЙ РЯД.
ЧТО БЫ С НИМИ НИ СТАЛОСЬ,НЕ ИСПЫТЫВАЙ ЖАЛОСТЬ
ТЫ ПОСЛУШАЙ-КА ЛУЧШЕ,
ЧТО О НИХ ГОВОРЯТ.
А НАД ШЛЯХАМИ ЛИСТЬЯ-КАК ДОРОЖНЫЕ ЗНАКИ,
К ЮГУ ТЯНУТСЯ ПТИЦЫ И ХЛЕБ НЕДОЖАТ.
И ЛЕЖАТ ПОД КАМНЯМИ
МОСКАЛИ И ПОЛЯКИ,
А ЕВРЕИ- ТАК ВОВСЕ
НИГДЕ НЕ ЛЕЖАТ!

ПЕРЕЧИТЫВАЯ ДНЕВНИК"АННЫ ФРАНК".
Я БОЮСЬ,КАК ЗЛА,-СТАНДАРТНЫХ ФРАЗ
НО СЕГОДНЯ Я УВИДЕЛ СЛОВА
В ДНЕВНИКОВЫХ СТРОЧКАХ АННЫ ФРАНК
ПРИГОВОР ФАШИСТВУЮЩИМ СНОБАМ,
ЛГУЩИМ НА ИСТОРИЮ САМУ,
ИЗВРАЩАЮЩИМ СОБЫТИЯ И ФАКТЫ
ВОСХВАЛЯЮЩИМ И ПРОШЛУЮ ВОЙНУ,
И СЕГОДНЯШНИЕ ДИКИЕ ТЕРРАКТЫ.
ГОВОРЯЩИМ,ЧТО ЕВРЕИ ЛГУТ-
НЕ БЫЛО ЕВРЕЙСКОЙ КАТАСТРОФЫ,
ПРОЧИТАЙТЕ!И СЕРДЦА СОЖГУТ
ДЕТСКОЙ НЕПОСРЕДСТВЕННОСТЬЮ СТРОКИ!
ЕСЛИ НЕТ,ТО ЗНАЧИТ -ТЫ ЖЕСТОК,
НЕНАВИДИШЬ ВСЕ ЛЮДСКОЕ ПРОСТО
ДЕВОЧКА,ЗАГУБЛЕННЫЙ ЦВЕТОК,-
ЧЕСТНЫЙ ЛЕТОПИСЕЦ ХОЛОКОСТА!

Холокост
Анатолий Зусман
Бродят тучи над планетой,
Словно пленники в неволе.
В душном воздухе, прогретом,
Слышатся мне звуки боли.

Это души Холокоста,
Чьи разбросанные кости,
Что остались без погоста,
Стонут, просятся к нам в гости.

Просят, чтобы их согрели,
И обмыли, и одели,
И земле родной предали,
И молитву прошептали.

А в просторах неба где-то
Тихо бродят тени гетто,
Словно звездочки на небе,
Только нету с ними ребе.

Тихо, буднично и просто,
Бродят души Холокоста...

Как детям объяснить шесть миллионов,
Исчезнувших в застенках навсегда.
Замученных,отравленных "Циклоном",
расстрелянных,повешенных,сожжённых,
Никто не видел слёз,не слышал стонов,
Весь мир был равнодушен,каk всегда.
Шесть миллионов.Нам представить страшно,
В какую бездну их толкнули ниц.
шесть миллиoнов - целый мир за каждым.
Шесть миллионов напрочь стёртых лиц,
Шесть миллионов с будущим рассталось,
потухло взглядов,закатилось лун.
Сердец шесть миллионов разорвалось,
шесть миллионов отзвучало струн.
А сколько не свершившихся открытий,
талантов, Кто узнает их число?
Шесть миллионов оборвалось нитей,
шесть миллионов всходов полегло.
как объяснить,шесть миллионов,детям?

4)И он закрыл глаза. И заалела кровь,
По шее лентой красной извиваясь.
Две жизни наземь падают, сливаясь,
Две жизни и одна любовь!

Гром грянул. Ветер свистнул в тучах.
Заплакала земля в тоске глухой.
О, сколько слез, горячих и горючих!
Земля моя, скажи мне, что с тобой

Ты часто горе видела людское,
Ты миллионы лет цвела для нас,
Но испытала ль ты хотя бы раз
Такой позор и варварство такое?

Страна моя, враги тебе грозят,
Но выше подними великой правды знамя,
Омой его земли кровавыми слезами,
И пусть его лучи пронзят,

Пусть уничтожат беспощадно
Тех варваров, тех дикарей,
Что кровь детей глотают жадно,
Кровь наших матерей...

3)— Спрячь, мамочка, меня! Не надо умирать! —
Он плачет и, как лист, сдержать не может дрожи.
Дитя, что ей всего дороже,
Нагнувшись, подняла двумя руками мать,

Прижала к сердцу, против дула прямо...
— Я, мама, жить хочу. Не надо, мама!
Пусти меня, пусти! Чего ты ждешь
И хочет вырваться из рук ребенок,

И страшен плач, и голос тонок,
И в сердце он вонзается, как нож.
— Не бойся, мальчик мой. Сейчас
вздохнешь ты вольно

Закрой глаза, но голову не прячь,
Чтобы тебя живым не закопал палач.
Терпи, сынок, терпи. Сейчас не будет больно.

2)Шумел осенний лес. Казалось, что сейчас
Он обезумел. Гневно бушевала
Его листва. Сгущалась мгла вокруг.

Я слышал: мощный дуб свалился вдруг,
Он падал, издавая вздох тяжелый.
Детей внезапно охватил испуг, —
Прижались к матерям, цепляясь за подолы.

И выстрела раздался резкий звук,
Прервав проклятье,
Что вырвалось у женщины одной,
Ребенок, мальчуган больной,
Головку спрятал в складках платья
Еще не старой женщины.
.
Она Смотрела, ужаса полна.
Как не лишиться ей рассудка!
Все понял, понял все малютка.

Варварство
Муса Джалиль
Они с детьми погнали матерей
И яму рыть заставили, а сами
Они стояли, кучка дикарей,
И хриплыми смеялись голосами.

У края бездны выстроили в ряд
Бессильных женщин, худеньких ребят.
Пришел хмельной майор и медными глазами
Окинул обреченных... Мутный дождь

Гудел в листве соседних рощ
И на полях, одетых мглою,
И тучи опустились над землею,
Друг друга с бешенством гоня...

Нет, этого я не забуду дня,
Я не забуду никогда, вовеки!
Я видел: плакали, как дети, реки,
И в ярости рыдала мать-земля.

Своими видел я глазами,
Как солнце скорбное, омытое слезами,
Сквозь тучу вышло на поля,
В последний раз детей поцеловало,
В последний раз...

__________________________
ПАМЯТИ ЖЕРТВ ХОЛОКОСТА
__________________________





Помним, скорбим с Вами!
Вечная память погибшим
и замученных в концлагерях фашизма!!!!!

МОЛЧАНИЕ МИРА
***********.youtube.com/watch?v+P6g9uGs7Dek
ЗАМЕНИТЬ + НА ЗНАЧОК =

БАБИЙ ЯР
Я сегодня на одежду пришиваю
Жёлтую звезду шестиконечную,
Я сегодня тоже умираю,
Там в Яру под ливнями картечи.
Под последний фрейлехс скрипок боли
Стон-молитва та, что от Исхода...
Я сегодня истекаю кровью
В общей яме со своим народом...

Киев. Осень. Бабий Яр. Менора.
Врата слёз всегда открыты прошлым.
Стон-молитва языком из Торы
И молчание-боль на мамэлошен...

Бухенвальд

Звучит красиво - Бухенвальд,
Гора и дол покрыты лесом,
Но что же мне туманит взгляд?
В глазах - кровавая завеса.
Здесь восемь лет витала смерть,
На рубищах - сплошные клейма,
И невозможно разглядеть,
Что там, внизу - волшебный Веймар.
Там - Гете "Фауста" писал,
Здесь - пламя смерти бушевало
Там - "Люди гибнут за металл",
Здесь - люди гибнут от металла.
Там - Виланд, Шиллер, Гердер, Бах,
Там - Кранах, сказочен и ярок.
Здесь - пулеметы на столбах
И пасти лютые овчарок.
Там - жил великий Ференц Лист,
Воспевший музыкой свободу.
Здесь - бьют кувалдой в ржавый лист,
Людей сгоняя на работу.
Там - грациозный Бельведер,
Там - дух искусств здоров и пылок.
А здесь - фашистский офицер
С ухмылкой целится в затылок.
Там - Музы вышли на парад,
Здесь - всюду смерти изваянье.
Звучит красиво - Бухенвальд?!
Какое жуткое названье
Марк Луцкий

Хрустальный звон Валерий Агаронов
Дождик льет, протяжно плачет,
Блюз играет патефон.
Память никуда не спрячет
Ночи той хрустальный звон,
Где разбитые витрины,
Груда трупов, детский плач,
Вой толпы...оскал звериный
Демонстрирует палач!
Где жестокость без границы,
Паранойи бред, смутьян!
Цель, направленность убийцы -
Государство-judenrein*!
Злоба и безумство массы
Буйство! В восклицаньях речь!
Превосходство белой расы!
А Другим - Дорога в Печь!
Бей, насилуй, режь ничтожных!
Жги, безжалостно дави!
(Свой народ втравил безбожник,)
(Замарал в чужой крови!)
Этот грех впечатан в Лету!
Звон разбитого стекла
Нам напомнит век за веком
Ночь в осколках хрусталя!
Дождик льет, протяжно плачет,
Блюз играет патефон.
Память никуда не спрячет
Ночи той хрустальный звон!

ТРЕБЛИНКА
***********.screen.ru/school/hystory/treblinka/prestyplenia.htm***********.screen.ru/school/hystory/treblinka/prestyplenia1.htm***********.screen.ru/school/hystory/treblinka/prestyplenia2.htm***********.screen.ru/school/hystory/treblinka/prestyplenia3.htm***********.screen.ru/school/hystory/treblinka/prestyplenia4.htm***********.screen.ru/school/hystory/treblinka/prestyplenia5.htm

каждый раз *когда человек начинает считать себя богом происходят страшные вещи и самая сильная его ярость на народ который одним своим существованием говорит "есть Творец"мы этому доказательство.

г.КАЛИНКОВИЧИ ГОМЕЛЬСКАЯ ОБЛАСТЬ БЕЛАРУСЬ ЕСТЬ МОГИЛА ЗА ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫМ ПОЛОТНОМ ТАМ ЗАЖИВО НЕМЦЫ ЗАКОПАЛИ ЕВРЕЕВ В СОВЕТСКОЕ ВРЕМЯ ТАМ РАЗРЕШИЛИ ПОСТАВИТЬ ТОЛЬКО КАМЕНЬ МЫ КАЛИНКОВИЧАНЕ ПРИЕХАВШИЕ СЮДА В ИЗРАИЛЬ СОБРАЛИ ДЕНЬГИ КТО СКОЛЬКО МОГ И ПОСТАВИЛИ ПАМЯТНИК ЖЕРТВАМ НАЦИЗМА СВЕТЛАЯ ПАМЯТЬ ВСЕМ ПОГИБШИМ СВЕТЛАЯ ПАМЯТЬ КОМИССАРЧИКУ МИХАИЛУ ЭТО ОН ВСЕХ ОРГАНИЗОВАЛ ПОСЛАЛ *ПОСЛАНЦЕВ В НАШ ГОРОД *И *СТОИТ ПАМЯТНИК НАПОМИНАЯ ПОТОМКАМ ЧТО ЭТО НЕ ДОЛЖНО ПОВТОРИТЬСЯ.

КОЛЫБЕЛЬНАЯ
(Z) (L) (X)
***********.youtube.com/watch?v=RkCsH-OfvDA&feature=related

ЖЕРТВАМ ХОЛОКОСТА, ПОСВЯЩАЕТСЯ
(U)
***.youtube.com/watch?v=VSMxj4bEDIg&feature=related

"TОТ, КТО СПАСАЕТ ОДНУ ЖИЗНЬ, СПАСАЕТ ВЕСЬ МИР!"
(L)
***********.playcast.ru/view/1093120/3c52dfb09935bd9a1f8054bc6d65b7c3c957d97apl

Йизкор..ни чего не изменилось.Ни кто не поможет нам кроме нас самих.hаШем дал нам возможность создать свое государство,и только это является гарантией того,что подобное больше не повторится.

Письмо Б-гу или еврейские «Иовы»
Варшавского гетто, рядом с грудой камней ичеловеческими останками, в бутылке из-под керосина было найдено письмо.Оно было написано евреем в последние часы его жизни в охваченномпламенем гетто:

Варшава,23 Нисан 5703 Я, Йоссель Раковер из Тернополя,потомок святых и праведных предков, пишу эти строки, когда Варшавскоегетто горит. Дом, в котором я пишу, является одним из последних домов,ещё не охваченных пламенем. Уже несколько часов ведётся страшныйартиллерийский обстрел гетто, и стены вокруг меня рушатся, какспичечные коробки. Пройдёт ещё немного времени, и дом,в котором янахожусь, подобно другим домам гетто, станет могилой для егообитателей. Мне сорок лет, и когда я оглядываюсь на прожитые годы, ямогу с уверенностью сказать – если человеку позволено быть уверенным всебе, – что я прожил честную жизнь. После всего,что я перенёс, было быневерно утверждать, что мои взаимоотношения с Б-гом не изменились.Однако я могу уверенностью сказать: я горжусь, что я – еврей, потомучто евреем быть очень трудно. Я думаю, что быть евреем – это значитбыть борцом, неизменно плыть против течения, то есть, выступать противразвращения и людского зла. Еврей – это герой, это мученик. Вероятно,вы скажите, что сегодня речь идёт не о возмездии и наказании, а, таксказать, о сокрытии Твоего присутствия, и это объясняет тот факт, чтолюди отданы во власть зла. Но Боже, я задаю тебе один вопрос, сжигающийменя: что ещё должно случиться с детьми Израиля, чтобы Ты явился к намвновь? Я чувствую, что должен говорить с Тобой откровенно. Теперь, вовремя бесконечных страданий, унижений и оскорблений, больше, чем влюбой другой период нашей истории, мы, кого попирают ногами как сбродсжигают заживо, унижают и оскорбляют, уничтожают миллионами, мы вправезнать: как долго ты можешь быть таким терпеливым? Я говорю это Тебе,потому что верю в Тебя больше, чем когда бы то ни было. Теперь я знаю,что Ты – мой Б-г. Вероятно,Ты не можешь быть их Б-гом, потому что ихстрашные дела демонстрируют их ужасающее безбожие. Если те, ктоненавидит меня и убивает меня, являются тёмными и злыми людьми, значит,я должен быть одним из тех, кто переносит Твой свет и доброту надругих. Смерть уже не может ждать. Я должен заканчивать. Стрельбазатихает. Последние героические защитники падают один за одним. Великаяи прекрасная Варшава, богобоязненный город, еврейская Варшава умирает.Солнце садится, и я благодарю Б-га за то, что никогда не увижу егоснова. Из окна я вижу небо, красное как кровавый столб. Скоро я буду смоей женой и детьми и миллионами погибших, я буду в мире, где царитдобро, где нет никаких сомнений и высшая власть принадлежит Б-гу. Яумираю спокойным, но не умиротворённым, потерпевшим крушение, но неотчаявшимся. Я умираю с верой в Б-га. Я следовал за Ним, даже когда Онотдалил меня от Себя. Я соблюдал мицвойс, даже если меня наказывали заэто.

Я любил Его, даже когда Он опустил меня на самую низшую ступень,на которой мы стали объектом издеваетельств и насмешек со стороныдругих народов.
Мой Ребе любил рассказывать историю о еврее, бежавшемот испанской инквизиции. В маленькой лодке он наконец приблизился кскалистому острову. Море штормило, погода была ненастная. Ударом молнииубило жену еврея. Огромная волна унесла его ребёнка в море. Один голыйи босый, испуганный, он достиг острова. Собрав последние силы, еврейобратил глаза к небу и сказал: «Боже Всемогущий, я спасся, чтобывыполнить Твои заповеди и освятить Твоё имя. Однако ты делаешь многое,чтобы заставить меня отказаться от моей веры. Если Ты думаешь, что Тебеудастся сбить меня с праведного пути, то я заявляю Тебе, мой Б-г и Б-гмоих отцов, что этого не случится. Ты можешь уничтожить меня. Ты можешьизнурить меня до смерти. Я буду всегда верить в Тебя. Я останусь еврееми ничто в мире не заставит меня измениться.» Итак, это мои последниеслова. Ничто не изменится. Ты сделал всё, чтобы я отказался от тебя,чтобы я не верил в Тебя. Но я умираю так, как жил – с непоколебимойверой в Тебя. Шма Исроэль Адоной Элоэйну, Адоной эход!


Мой Ребе любил рассказывать историю о еврее, бежавшемот испанской инквизиции. В маленькой лодке он наконец приблизился кскалистому острову. Море штормило, погода была ненастная. Ударом молнииубило жену еврея. Огромная волна унесла его ребёнка в море. Один голыйи босый, испуганный, он достиг острова. Собрав последние силы, еврейобратил глаза к небу и сказал: «Боже Всемогущий, я спасся, чтобывыполнить Твои заповеди и освятить Твоё имя. Однако ты делаешь многое,чтобы заставить меня отказаться от моей веры. Если Ты думаешь, что Тебеудастся сбить меня с праведного пути, то я заявляю Тебе, мой Б-г и Б-гмоих отцов, что этого не случится. Ты можешь уничтожить меня. Ты можешьизнурить меня до смерти. Я буду всегда верить в Тебя. Я останусь еврееми ничто в мире не заставит меня измениться.» Итак, это мои последниеслова. Ничто не изменится. Ты сделал всё, чтобы я отказался от тебя,чтобы я не верил в Тебя. Но я умираю так, как жил – с непоколебимойверой в Тебя. Шма Исроэль Адоной Элоэйну, Адоной эход!Мой Ребе любил рассказывать историю о еврее, бежавшемот испанской инквизиции. В маленькой лодке он наконец приблизился кскалистому острову. Море штормило, погода была ненастная. Ударом молнииубило жену еврея. Огромная волна унесла его ребёнка в море. Один голыйи босый, испуганный, он достиг острова. Собрав последние силы, еврейобратил глаза к небу и сказал: «Боже Всемогущий, я спасся, чтобывыполнить Твои заповеди и освятить Твоё имя. Однако ты делаешь многое,чтобы заставить меня отказаться от моей веры. Если Ты думаешь, что Тебеудастся сбить меня с праведного пути, то я заявляю Тебе, мой Б-г и Б-гмоих отцов, что этого не случится. Ты можешь уничтожить меня. Ты можешьизнурить меня до смерти. Я буду всегда верить в Тебя. Я останусь еврееми ничто в мире не заставит меня измениться.»

Итак, это мои последниеслова. Ничто не изменится. Ты сделал всё, чтобы я отказался от тебя,чтобы я не верил в Тебя. Но я умираю так, как жил – с непоколебимойверой в Тебя. Шма Исроэль Адоной Элоэйну, Адоной эход!"

Тихо ...я слышу серца стук ..и не хватает вздоха ....огонь ...и там был жар и ад ..Вы шли в последний путь ...прошаясь с нами ..стук сердца моего ..слаза на платье ..Я здесь стою и молча Честь даю ...(F) (F)

(F) Да, этот день 27 нисана .Мендель Лифшиц.
Перед восстанием.
Постели детишкам
И сама усни.
Завтра на рассвете
Загремят огни.
Пусть малюткам снится
Шумный маскарад.
Завтра на рассвете
Запылает ад.
Запылает гетто ,
Где фашистский сброд
Голодом и петлей
Мучит мой народ.
Где на яд меняют
Трусы сахарин.
Мы же нашу гордость
В битве сохраним.
Завтра мы восстанем
Чуть взойдет заря.
Пулемет в подвале
Прятал я не зря.
Завтра наша воля
Танки сокрушит,
Даром ли в коляске
Вез я динамит.
Кто посмел евреев
Не считать людьми,
Завтра все увидят
Кто такие мы.
Завтра на рассвете
Загремят огни.
Постели детишкам
И сама усни.
Перевод с идиш Льва Гервича .

ЦВЕТЫ ВРЕМЁН *ОККУПАЦИИ

***.youtube.com/watch?v=j1NtFDKVd_w
***.youtube.com/watch?v=rJCb-U3Wgqg
***.youtube.com/watch?v=wPRaYyoGsTU
***.youtube.com/watch?v=4w95WoCRSOM
***.youtube.com/watch?v=Z9PgBsw7uUc

Александр Галич.
Уходят из Варшавы поезда,
И все пустее гетто, все темней,
Глядит в окно чердачная звезда,
Осени меня своим крылом,
Город детства с тайнами неназванными,
Счастлив я, что и в беде, и в праздновании
Был слугой твоим и королем.
Я старался сделать все, что мог,
Не просил судьбу ни разу: высвободи!
И скажу на самой смертной исповеди,


Уходят из Варшавы поезда,
И скоро наш черед, как ни крути,
Ну, что ж, гори, гори, моя звезда,
Моя шестиконечная звезда,
Гори на рукаве и на груди!

Окликнет эхо давним прозвищем,
И ляжет снег покровом пряничным,
Когда я снова стану маленьким,
А мир опять большим и праздничным,
Когда я снова стану облаком,
Когда я снова стану зябликом,
Когда я снова стану маленьким,
И снег опять запахнет яблоком,
Меня снесут с крылечка, сонного,
И я проснусь от скрипа санного,
Когда я снова стану маленьким,
И мир чудес открою заново.

...Звезда в окне и на груди - звезда,
И не поймешь, которая ясней,
Гудят всю ночь, прощаясь, поезда,
Глядит в окно вечерняя звезда,
А я прощаюсь с памятью моей...

Играет скрипка,рыдают струны
Мотив еврейский под ночью лунной
И плачет скрипка из прошлых лет
О тех местечках,которых нет...
Горит ,пылает амбар закрытый
Там рвутся струны,скрипачь убитый
И мальчик Мотл стоит босой,
Ещё ребёнок-уже седой..
Играй скрипачь,рассказывай,
Кричи из небытия
О пепле и пожарищах,
Чтоб память душу жгла....
И чудом уцелевшие!!!
Мы пронесём с собой
Тот лоскут обгоревший
Под жёлтою звездой!
6 000 000 не постаревших,
Не долюбивших,жить не успевших!
Играй же скрипка,лишай всех сна!
У безымянных есть имена!
СВЯТУЮ ПАМЯТЬ О НИХ *ХРАНЯ
МЫ ДАЛИ КЛЯТВУ,ЧТО НИКОГДА
НЕ БУДУТ БОЛЬШЕ НАМ СТРУНЫ РВАТЬ!
МЫ НАУЧИЛИСЬ БРОНЮ КОВАТЬ!

Сюзанна Абрамова
* * Я- ЕВРЕЙ
Сегодня, в память об ушедших близких,
Зажгу свечу и расскажу всё внукам.
Как унижали, гнали, предавали.
Как *погибали люди *в страшных муках.
Как ужасы Катыни пережили.
Ограды Гетто, на улице своей.
И как сосед, с которым рядом жили.
Фашистам доносил, что здесь *еврей. * * * * * * *
Я расскажу, как гнали по Европе.
Про блеск "хрустальной ночи "от огней.
Сжигали, оскверняли синагоги.
Нацистам неугоден был еврей. *
Освенцим, Бухенвальд. Приказов *ритмы. *
С ума сводил везде овчарок лай.
Под страхом смерти *шептали молитву,
Спаси, спаси нас: «Мелех а-олям !
Паломником *придём *в Иерусалим.
Поклонимся *всем жертвам Холокоста.
У обелиска " Яд-ва Шем" *скорбим.
Здесь вспоминать и говорить не просто.
Мы шли к святой земле, стремились к воле.
Сюда вернёмся все , как Моисей.
Что, сорок лет, через пустыню к ТОРЕ,
Вёл свой народ, как истинный еврей.
Прошу благословение потомкам.
Пусть *процветают *на земле своей.
И под священный, смелый глас *Шофара.
Пусть, гордо произносят--Я ЕВРЕ

Яд Ва-Шем
Борис Терушкин
Яд Ва-Шем, нет места скорбнее,
Всё молчит, воздух светел и чист.
Пред тобою, поверь, не музей -
Это страшной истории лист.
Горы, сосны - покой стерегут
В мозг вгрызается ужас и страх
Перед тобою их судьбы встают
Миллионов, сгоревших в кострах.
Миллионов сгоревших в печах,
Матерей, стариков и детей.
Умиравших с надеждой в очах,
И убитых - за то, что евреи.
Миллионы убитых семей,
От младенца до старика
Полтора миллиона детей,
И, кипящей крови река.
Миллионы невинных отцов,
Матерей, моих братьев, сестёр.
Под визжанье эссэсовских псов,
Шли и шли день и ночь на костёр.
Под эссэсовский гогот и свист
Их душили, стреляли и жгли
Не закрасить истории лист
Утонул этот лист в крови...

Я надену звезду Давида
В день всемирной еврейской скорби.
Мне ни капли не будет стыдно
Этой жёлтой звезды позорной.

Я надену её как Память
О шести миллионах евреев.
То же самое было б с нами,
Если б мы родились в то время.

Нас бы так же сгноили в гетто,
Растреляли во рвах и ярах...
Разве можно забыть об этом?
Эту память время не старит.

Знаем точно, что нас сожгли бы
В бухенвальдской, в освенцимской топке...
Разве мир придёт под оливы,
Если будем беспечны и робки?

Разве станет обычным шрамом
Эта кровоточащая рана,
Если нам продолженьем драмы
Угрожают из Тегерана?

Если в мире большом и малом
Всё плодятся тёмные силы
И со свастиками вандалы
Оскверняют наши могилы?

Да, у Памяти груз тяжёлый,
Но его сохранить должны мы,
Чтоб с нагрудной звездою жёлтой
Вновь не стать крематорским дымом.

Новый век и те же обиды?
Чем их вырвать навеки с корнем?
Я надену звезду Давида
В день всемирной еврейской скорби.

БАБИЙ ЯР
Сентябрь сорок первого года…
Как вспомнишь – так в сердце пожар.
Всему человечьему роду
позором ты стал, Бабий яр!
Как много в числе «двести тысяч»
пустых и безликих нулей!
А сколько же букв надо высечь
на гранях гранитных камней,
чтоб список хотя бы составить
простых, неприметных имен,
хранящий в себе нашу память
об ужасах темных времен!
Где те двести тысяч улыбок,
сияющих в зеркале глаз?!..
Да разве гранитные глыбы
могли б заменить их сейчас?!
Где те двести тысяч Вселенных –
бескрайних душевных миров,
сплетенных из мыслей бесценных,
мечтаний, несказанных слов?!..
Давайте же вспомним казненных
ни в чем не повинных людей
и ими, увы, не рожденных,
не видевших мира детей!
Из них – хоть один, но Эйнштейн…
Теперь от нас много сокрыто.
Беднее мир стал без евреев,
Погибших от антисемитов.

ПОСВЯЩАЕТСЯ ЖЕРТВАМ ХОЛОКОСТА
***.youtube.com/watch?v=0wfn0oLBWNI&feature=related

ХРАБРОЕ СЕРДЦЕ ИРЕНЫ СЕНДЛЕР
(L)
***.youtube.com/watch?v=98iWG-4BX84&feature=related

Их расстреляли на рассвете,
Когда вокруг белела мгла.
Там были женщины и дети
И эта девочка была.
Сперва велели всем раздеться,
Потом ко рву всем стать спиной,
Но вдруг раздался голос детский.
Наивный, тихий и живой:
«Чулочки тоже снять мне,дядя?» -
Не упрекая, не грозя
Смотрели, словно в душу глядя
Трехлетней девочки глаза.
«Чулочки тоже!»
Но смятением на миг эсэсовец объят.
Рука сама собой в мгновенье
Вдруг опускает автомат.
Он словно скован взглядом синим,
Проснулась в ужасе душа.
Нет! Он застрелить ее не может,
Но дал он очередь спеша.
Упала девочка в чулочках.
Снять не успела, не смогла.
Солдат, солдат! Что если б дочка
Твоя вот так же здесь легла?
И это маленькое сердце
Пробито пулею твоей!
Ты – Человек, не просто немец!
Но ты ведь зверь среди людей!
… Шагал эсэсовец угрюмо
К заре, не поднимая глаз.
Впервые может эта дума
В мозгу отравленном зажглась.
И всюду взгляд светился синий,
И всюду слышалось опять
И не забудется поныне:
«Чулочки, дядя, тоже снять?»

Господь забрал своих детей домой... только так, но прежде, они прошли голгофу и взошли на крест, чтобы воскреснуть с Ним в жизнь и радость вечную, разделить с Ним Его славу, каждый из них говорит:
"А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его." (Иов19:25-27)
Господь прослався в народе Своем, в первенце! Они как семя упали в землю и умерли, чтобы взошли новые плоды ЖИЗНИ в 20, 30, и 100 крат! ГосподьТы один знаешь эту тайну, которую ты открываешь любящим Тебя! Иисус,благодарю тебя за Израиль, за благославенный народ Твой, который ты унизил, ради спасения моего! Стоя на его хребте, мы как новые, тяжелеющие колосья простираем свои руки ввысь, чтобы славить Тебя! Благославенно семя Твое - ВОЗЛЮБЛЕННЫЙ ИЗРАИЛЬ! Да увидит он Искупителя своего, своими глазами и возрадуется, вместе со всеми народами! Аминь!!!!

Газовые камеры. Лагеря смерти. Катострофа.
Холкост.. Шоах.. - на иврите - "истребление".
За три года без перерыва уничтожено шесть миллионов евреев.
У евреев в прошлом не было ничего подобного, что могло бы их подготовить к ужасной реальности массового уничтожения.
Поэтому фашисты "играли" на наивности евреев.. Сажая их в эшалоны, им говорили, что их переселяют на восток.. Подъезжая к лагерям ада, им говорили, что предложут кружку чая и пошлют на работу, но сначало им надо принять душ после долгого пути.
Даже будучи напуганые и забитые эти родители с детьми, эти сыновья и дочери с их матерями и отцами, верили и не могли представить, что скоро все будут уничтожены. И только, когда за ними задвигались стальные ворота и начинал душить ядовитый газ, тогда они понимали, но было поздно..

Львов: Холокост глазами 12-летней девочки
Издательство "ДУХ І ЛІТЕРА" выпустило дневники малолетней еврейской узницы Яновского лагеря Янины Хешелес "Глазами двенадцатилетней девочки".
Читателю предлагается документальный рассказ девочки, спасенной из Яновского лагеря, написанный ею сразу же после освобождения Львова от нацистских оккупантов.
Текст читается с неослабевающим напряжением и интересом также благодаря явным литературным способностям рассказчицы.
Текст состоит из двух частей. Вначале Янка написала воспоминания о последних месяцах пребывания в Яновском лагере. Окончив их, она принялась за другие воспоминания, от самого начала немецкой оккупации Львова. В Польше записки были опубликованы и переведены на другие языки.
Когда советские войска начали отступать из Львова, до прихода немцев семья Хешелес переселились к тетке, жене папиного брата, надеясь переждать пока все не утрясется и установится порядок.
В то время активизировались городские бандиты, которые убивали евреев. Пришлось жить у дедушки и бабушки в еврейском квартале, напротив мельницы.
Потом были годы оккупации, гетто, лагерь. Отца ее, видного еврейского лидера, редактора еврейской популярной газеты "Хвыля" на польском языке, убили.
Янина Хешелес была одной из тех, кому посчастливилось выжить. Ее воспоминания имеют особую историческую ценность: она писала их сразу по свежим следам, с фотографической точностью детской памяти.
Здесь напрашивается сравнение с дневником Анны Франк. Писала девочка еще во время войны, а издавали впервые спустя три года, когда ей было 15.Книгу перевели и издали двух языках: русском и украинском. На русский язык книгу перевел В. Каденко, на украинский – А. Павлышин, предисловие написал профессор Я. Грицак. Напечатана издательством "ДУХ І ЛІТЕРА" по заказу "Хеседа Арье".
Читаешь и душу охватывает леденящий ужас. Ребёнок рассказывает об ужасных вещах простыми словами. Такие вещи обязательно надо читать, чтобы потом не блуждать в лабиринтах истории.
Янина Хешелес в конце 1950 года репатриировалась в Израиль, где некоторое время жила в кибуце, после этого отслужила два года в израильской армии, затем начала изучать химию, одновременно начала работать, чтобы оплатить обучение.
Вышла замуж, родила детей, защитила докторскую диссертацию. Ее семья и интенсивная исследовательская работа в "Технионе", а затем в Институте Вейцмана и Мюнхенском университете, не оставляли времени для размышлений о прошлом, хотя оно упорно брезжило в подсознании.
Приехала впервые на родину спустя 70 лет вместе с двумя сыновьями, которым показала все места счастливого детства и трагические места их семьи и евреев Львова. *

************.mankurty.com/holocaust/?p=427

ТАЙНА ВИЛЕНСКОГО ГЕТТО
***********.youtube.com/watch?v=g-NCBxvHaeM&feature
***********.youtube.com/watch?v=UEYvmxq1oLc&NR=1
***********.youtube.com/watch?v=k9YIX3aeDGY&NR=1
***********.youtube.com/watch?v=1gXn6QfYVIk&NR=1
***********.youtube.com/watch?v=SRgtAeRzNq0&NR=1

Я надену звезду Давида
В день всемирной еврейской скорби.
Мне ни капли не будет стыдно
Этой жёлтой звезды позорной.
Я надену её как Память
О шести миллионах евреев.
То же самое было б с нами,
Если б мы родились в то время.
Нас бы так же сгноили в гетто,
Растреляли во рвах и ярах...
Разве можно забыть об этом?
Эту память время не старит.
Знаем точно, что нас сожгли бы
В бухенвальдской, в освенцимской топке...
Разве мир придёт под оливы,
Если будем беспечны и робки?
Разве станет обычным шрамом
Эта кровоточащая рана,
Если нам продолженьем драмы
Угрожают из Тегерана?
Если в мире большом и малом
Всё плодятся тёмные силы
И со свастиками вандалы
Оскверняют наши могилы?
Да, у Памяти груз тяжёлый,
Но его сохранить должны мы,
Чтоб с нагрудной звездою жёлтой
Вновь не стать крематорским дымом.
Новый век и те же обиды?
Чем их вырвать навеки с корнем?
Я надену звезду Давида
В день всемирной еврейской скорби.