ИСТОРИЯ НАРОДА В ПОЭЗИИ
 

Гинзбург Евгения Семёновна (1904 – 1977), советский писатель, журналист. Мать Василия *Аксёнова.
* * * * ***** ...И вновь, как седые евреи,
Воскликнем, надеждой палимы,
И голос сорвется, слабея:
На будущий - в Ерусалиме!
Тюремные кружки содвинув,
Осушим их, чокнувшись прежде.
Ты смыслишь что-либо в винах?
Нет слаще вина надежды!
Товарищ мой! Будь веселее!
Питаясь перловкой, не манной,
Мы все ж, как седые евреи,
В свой край верим обетованный.
Такая уж вот порода!
Замучены, нищи, гонимы.
Все ж скажем в ночь Нового года:
На будущий - в Ерусалиме
20.06.2010 23:35

Гинзбург Евгения Семёновна (1904 – 1977), советский писатель, журналист. Мать Василия *Аксёнова.
* * * * ***** ...И вновь, как седые евреи,
Воскликнем, надеждой палимы,
И голос сорвется, слабея:
На будущий - в Ерусалиме!
Тюремные кружки содвинув,
Осушим их, чокнувшись прежде.
Ты смыслишь что-либо в винах?
Нет слаще вина надежды!
Товарищ мой! Будь веселее!
Питаясь перловкой, не манной,
Мы все ж, как седые евреи,
В свой край верим обетованный.
Такая уж вот порода!
Замучены, нищи, гонимы.
Все ж скажем в ночь Нового года:
На будущий - в Ерусалиме
20.06.2010 23:35

нателла болтянская. * * * *"бабий яр"
мама,отчего ты плачешь,
пришивая мне на платье
желтую звезду?
вот такое украшенье
надо бы щенку на шею,
я его сейчас же приведу.
а куда уводят наших,
может там *совсем не страшно,
может там игрушки и еда?
мне сказал какой-то дядя,
сквозь очки в бумажку глядя,
что назавтра нас возьмут туда.
посмотри какая прелесть,
вот оркестр играет"фрэйлэхс"отчего так много здесь людей?
мамаЮну скажи мне,мама
кто тут вырыл яму
и зачем нас ставят перед ней.
что ты плачешь,тыне видишь,_
их язык похож на идыш...
но почему все пьяные с утра?
может быть в войну играют,
раз хлопушками стреляют...
мама,это вовсе не игра!
мама,отчего ты пплачешь,
мама,отчего ты пла........
03.05.2010 02:53

Имануил Глейзер
ПАМЯТИ ЖЕРТВ ХОЛОКОСТА
Я надену звезду Давида
В день всемирной еврейской скорби.
Мне ни капли не будет стыдно
Этой жёлтой звезды позорной.
Я надену её как Память
О шести миллионах евреев.
То же самое было б с нами,
Если б мы родились в то время.
Нас бы так же сгноили в гетто,
Растреляли во рвах и ярах...
Разве можно забыть об этом?
Эту память время не старит.
Знаем точно, что нас сожгли бы
В бухенвальдской, в освенцимской топке...
Разве мир придёт под оливы,
Если будем беспечны и робки?
Разве станет обычным шрамом
Эта кровоточащая рана,
Если нам продолженьем драмы
Угрожают из Тегерана?
Если в мире большом и малом
Всё плодятся тёмные силы
И со свастиками вандалы
Оскверняют наши могилы?
Да, у Памяти груз тяжёлый,
Но его сохранить должны мы,
Чтоб с нагрудной звездою жёлтой
Вновь не стать крематорским дымом.
Новый век и те же обиды?
Чем их вырвать навеки с корнем?
Я надену звезду Давида
В день всемирной еврейской скорби

ЯН *ГОГАНОВ. ЕВРЕЙСКАЯ МАМА ЭТО ЛИ НЕ ИСТОРИЯ?
СКАЗКУ ОТБРОСИВ ЮБ АДЕ И РАЕ
ИСТИНУ ТИХО ЛЕЛЕЕМ В НАРОДЕ.
МАМЫ ЕВРОЕЙСКИЕ НЕ УМИРАЮТ,
МАМЫ ЕВРЕЙСКИЕ К БОГУ УХОДЯТ!
МАМЫ ЕВРЕЙСКИЕ БОГА НАУЧАТ
БЫТЬ С НАМИ ЛЕГЧЕ,
КОГДА МЫ УПРЯМЫ
ВОТ ПОТОМУ МЫ МУДРЫ И
ВЕЗУЧИ
ЕСТЬ У НАС БОГ...
И ЕВРЕЙСКИЕ МАМЫ

Брошенный сирийский военный лагерь
над ущельем Слышен шум водопада –
сам он не виден
Голаны – тихое пустое плато
покрытое высокой травой
Иногда посреди ровного поля – пропасти
такой резкой прелести что
сбивается зрение
Это место знает два состояния:
война и промежуточное перемирие
И как перед сном или смертью
в желтом вечернем мерцании
скользит олень – с грацией подростка
исчезая на месте садов
за обвалившимися базальтовыми стенами
византийской деревни...
Александр Бараш
Родился в 1960 году в Москве. В 1985-89 годах соредактор
ведущего московского самиздатского альманаха "Эпсилон-салон".
С 1989 года в Иерусалиме. Член редколлегии журнала
"Зеркало", куратор литературного сайта "ОСТРАКОН".
Сотрудник Русского Отдела Радиостанции "Голос Израиля

Песня о синайском фронте Шестидневной войны

ПЕСНЯ ИЗРАИЛЬСКИХ ДЕСАНТНИКОВ
Мы выходим на рассвете,
из Синая дует ветер,
подымая тучи пыли до небес.
Позади страна родная,
впереди пески Синая,
на груди мой автомат наперевес.
Танки мчатся перед нами,
извергая смерть и пламя,
от разрывов содрогается земля.
Миражи над нами вьются,
и сердца сильнее бьются
от того, что началась уже война.
Мы прошли пески Синая,
вышли к берегу канала,
и свободен стал опять наш Шарм-Аль-Шейх.
Зеленеть пустыни будут, но героев не забудут,
О героях будут вечно песни петь....(v)

МАЛЕНЬКИЙ МАЛЬЧИК ИЗ ГЕТТО
Ефрем БАУХ

Он делал хлеб из песка, он был занят
В солнечном полдне лета,
Печальный карлик с большими глазами —
Маленький мальчик из гетто.
Однажды из горла вырвался смех,
А он ведь не знал, что это,
Но понял по лицам, что это — грех,
Маленький мальчик из гетто.
А ночью над ним, наклоняя бороду,
С глазами печально-мудрыми,
Пел молитву дедушка Борух,
Сухой и желтый, как мумия.
Потом старики накрывались белым,
Худыми ладонями пол мели,
Ложились в ряд, шептались и пели,
Недвижные белые холмики.
Наверно, трудно разжалобить бога,
Ведь столько слез было пето!
Он мало знал, он знал очень много,
Маленький мальчик из гетто

Печальный старик с большими глазами,
Он не был из одиночек –
Звезды были ему друзьями.
Не желтые. Те из ночи,
Белые звезды. Он видел их ясно.
Он ждал и смотрел на них часто,
Он знал — лишь звезды те станут красными,
Всем будет просто и счастливо.
Ах, облачком стать бы, помчаться с ветрами
К тем звездам. Придете ли скоро вы?
Я мальчик, мне плохо, и папе, и маме,
И бабе, и дедушке Боруху.
Зачем их заставили рано подняться?
Сказали, что там будет лучше.
Труба пребольшая. Так вот где родятся
Красивые белые тучки!
Чего же он плачет, мой дедушка старый.
Ведь он и не знает, что это?
Ты счастлив, мой милый, ты облачком станешь,
Маленький мальчик из гетто…

Нам уже не войти в поток вавилонских рек
не построить дом –на восток окно,не навесить дверь
не прибить мезузу для поцелуев – завет навек
а в мезузе -божий глазок,что нас видел – тех
Ни мезуз,ни губ не осталось там –схоронили всех
Только летний день и без нас хорош и земля мила
только сердце плачет,мается-то зола
жжет его от сожженных тел, их могил-полей
где и мой отец...
Ах, на мне и кончается память и боль сердец,
и последний я, кто в печали склонён над ней -
дорогой золой невозвратных дней.
Мор испанский был –мир давно забыл,
как сжигали нас,гнали нас –не сыскать могил...
Позабудет также про времена
Польши, Венгрии,Румынии и Литвы...
Меч убийц–увы –до сих пор не сгнил
О,общин святых имена-аромат вина
а глаза ваши небо вобрало в свой
покой,и вернулись на землю они росой
ночью звездной
Сердце голубем сизым воркует,клюёт слова
среди злато-пурпурных лугов,где всегда права
тихо плачет над чашей тоски без дна
память-бездна
Память-бездна...
Из Ури-Цви Гринберга
Перевёл Михаил Польский