Так именно с этим прутом и столкнулся доктор, когда стал директором Тюремного комитета и получил под наблюдение пересыльную тюрьму на Воробьевых горах. Федор Петрович услышал слезные мольбы ссыльнопереселенцев, просивших как благодеяния уравнять их с каторжными. Он сразу же восстал “против прута”. Ему советовали “отойти от зла”, не вмешиваться, ибо таковы правила, а плетью обуха не перешибешь. Доктор не отошел: он начал бомбить все инстанции с требованием отмены прута, и прежде всего министра внутренних дел Закревского. Он доказывал, что пытка прутом не предусмотрена ни одним приговором, что она не имеет смысла хотя бы в том, чтобы выбить признание, как это делают в пыточных застенках. А здесь пытка лишь потому, что так удобнее охране