– А что сказал Эйхман, и как вы добились, чтобы он признался, раскрыл себя?
– Мы не использовали при допросе силовые методы. Это был мой личный приказ. Когда его взяли и отвезли на конспиративную квартиру, он не знал, кто мы и что происходит. И сначала выдал нам свою "легенду". А мы не перебивали – только слушали и спрашивали. Даже его настоящего имени не упоминали. А потом предъявили документы – вплоть до его медицинской карточки времен войны. А там – все его шрамы, операции. Напомнили, с бумагами на руках, его карьеру. Нам обязательно надо было, чтобы он сам признался. Мы, повторюсь, принципиально не хотели выбивать признание. Через пятьдесят минут допроса он сказал: "Да, я и есть – Эйхман". Он, правда, уже понял, что мы – израильтяне, и у него нет выбора.
__________________
Цыпленок вообразил, что это он родил курицу и научил петуха кукарекать!