В детстве мы жили в Лидсе в маленьком коттедже, находившемся в длинном ряду таких же безликих, как и наш, коттеджей. С обеих сторон жили английские семьи; по утрам соседи здоровались с моими родителями, утверждали, что «погода чудесная» или что она «неважная», и на этом все кончалось. В гости не звали, к нам не ходили. Но как-то мы, ребята, в проливной дождь прибежали домой, а дверь была заперта. И что же, немедленно из соседнего коттеджа вышли муж с женой и без лишнего оханья и аханья повели нас к себе, усадили к камину, напоили горячим чаем. После этого мы стали более сердечно здороваться по утрам и более подробно осведомляться о погоде, но дом соседей оставался таким же недоступным. Инцидент во время дождя не означал приглашения на близкое знакомство. В таких эпизодах нет ни грана сентиментальности. Англичан вряд ли можно назвать сентиментальными. У меня создалось впечатление, что в Англии даже стесняются всякого открытого проявления своих чувств. Вы никогда не увидите, чтобы мужчина поцеловал мужчину при встрече; отец, прощаясь с сыном, не поцелует его – он крепко пожмет руку или хлопнет его по плечу. Это отнюдь не означает, что чувства умерли, засохли, просто их не полагается выставлять напоказ.