«Филантропия возведена в степень общественной обязанности, а от бедности гибнут не только отдельные лица, семейства, но целые страны под английским управлением. Между тем этот нравственный народ по воскресеньям ест черствый хлеб, не позволяет вам в вашей комнате заиграть на фортепиано или засвистать на улице. Призадумаешься над репутацией умного, делового религиозного, нравственного и свободного народа!» (И. А. Гончаров, там же.) «Если угодно, Можете считать, что Англия лишь потому после 1066 года ни разу не подвергалась вторжению иноземцев, что их пугает возможность провести в этой стране хоть одно воскресенье». (Пьер Данинос, там же.) Англичане говорят: мы живем в христианской стране. Эти слова ни к чему не обязывают. Англичанин просто подчеркивает, что он не какой-нибудь зулус (хотя зулусы давно уже стали более ревностными христианами, чем англичане). У него, дескать, есть определенные моральные правила, что при крещении его приняли в лоно англиканской церкви, и соседи не упрекнут его в том, что он принадлежит к какой-либо экзотической и не совсем пристойной религии. Христианство – это нечто вроде членского билета в апробированный клуб порядочного общества. Каковы бы ни были в действительности религиозные убеждения англичанина, он все равно будет воспитывать своего ребенка в атмосфере англиканской благопорядочности: этого требуют от него общество, английский образ жизни.