Третий Храм не из камня, не здание. * * * * * *
Третий Храм – это наша страна. * * * * * * * * * * *
Берегите, евреи, знание – * * * * * * * * * * * * * * *
Богом эта земля вам дана. * * * * * * * * * * * * * * *
На болотах взрастили, заново, * * * * * * * * * * * *
Бесконечные чудо-сады, * * * * * * * * * * * * * * * * *
Созревают в пустынях ранние, * * * * * * * * * * * *
Орошённые, чудо-плоды… * * * * * * * * * * * * * * *
Вот бы, только, врагов поменее, * * * * * * * * * * *
Вот бы правдой, наполнить слова, * * * * * * * * * *
Уважать бы другого, мнение… * * * * * * * * * * * *
Вот бы, только, согласия вам.

__________________
Бывают моменты, когда человек тебе что-то очень увлеченно рассказывает, а ты смотришь человеку в глаза и понимаешь — от души пиздит!

П а м я т и *С и м ы *Ш т а й н е р
Год сорок первый. Осень Карпат.
Давно на востоке фронт.
Три месяца в городе немцы стоят.
И свастикой скрыт горизонт.
Расклеен приказ. И город притих.
Сегодня, и завтра, и впредь
Евреям нет места среди живых.
Евреи должны умереть.
Немцы спокойны. Эксцессов не ждут.
Ведь Juden - покорный народ.
Им приказать - и они придут,
Детей, стариков и больных принесут.
И акция "мирно" пройдёт.
И вот на улицах скорбных колонн
Тяжкая поступь слышна...
Выхода нет. Из-за тёмных окон
Помощь к ним не пришла.
Но может быть, кто-то ребёнка спасёт?
Ведь вместе же столько лет!
Еврейских детей никто не берёт.
Молчание - весь ответ.
И вот место акции. Вырытый ров.
С одной стороны пулемёт.
С другой - уступ на двадцать шагов.
Эй, schmutzigen Juden, вперёд!
Немцы спокойны. Уверенный тон.
Евреи раздеться должны,
Ведь мёртвых труднее раздеть потом.
Эй! Не нарушать "тишины"!
Мужчины и женщины вместе в ряд...
Ряд голых, беспомощных тел...
И злобно овчарки на них рычат,
От ужаса белых, как мел.
Двадцать шагов на уступ, в никуда...
Всей жизни на двадцать шагов!
Кто может такое забыть и когда!
Нет в мире страшнее врагов!
У входа к уступу стоит офицер.
Он молод, подтянут и смел.
Здесь тренирует он свой глазомер,
Ценитель нагих женских тел.
- А ну-ка, девчонка, два шага вперёд!
Ты мне приглянулась, ей-ей!
С тобой проведу я всю ночь напролёт.
Прочь руки, паршивый еврей!
Она подошла. Встала рядом. Стоит.
Тело - белее, чем снег.
А в чёрных глазах её радость горит.
Радость - одна на всех.
Своей наготы не прикрыла она.
Кивнула отцу слегка.
Взглядом измерила ров до дна...
И вверх взлетела рука!
Голову немца назад отогнув,
За волосы оттянув,
Зубами в горло вцепилась ему,
Всей грудью к мундиру прильнув!
Все замерли. Немец качаясь хрипел.
Солдаты не смели стрелять
В клубок сплетённых друг с другом тел.
Их начали разнимать.
Но крепко обняв офицера, как приз,
Она скатилась с ним в ров.
За ними солдаты прыгнули вниз,
Прямо в еврейскую кровь.
Не удалось им спасти палача.
Он умер у них на руках.
Злобно ругаясь и громко крича,
Они отгоняли свой страх.
Побоище длилось несколько дней...
Но те, кто сумел уцелеть,
Из уст в уста передали о ней,
Что с честью смогла умереть.
Этот подвиг совершила Сима Штайнер в октябре 1941г.

__________________
Бывают моменты, когда человек тебе что-то очень увлеченно рассказывает, а ты смотришь человеку в глаза и понимаешь — от души пиздит!

(на мотив песни “Александра”)


Не сразу всё устроилось,
Страна не сразу строилась.
Кого здесь только не было
За множество веков!


Турецкое владычество,
Британское величество
И страшное количество
арабских ээээ ... дружбанов.


Ах, Израиль, ах, Израиль,
Небольшой, но важный эрец.
Голда Меир, Шимон Перес
доказали это всем.


Резолюция ООНа
и слова Бен-Гуриона…
Их так ждали миллионы.
И дождались. Но не все.


Лишь только обустроились –
арабы вдруг расстроились.
Евреи защищались так,
что дорого … смотреть.


Вот первая в истории
защита территории,
Чтоб эта территория
вдруг выросла на треть.


- Ах, Атиква, ах, менора,
маген-довид, тфилин, Тора!
Этот цимес, это нахес,
это всё – азох унд вэй!


- Кстати, что вы говорите?
– Да, я так … я на иврите.
- На иврите? Ой, не врите!
Это идиш, пан еврей.


Страна цвела и мучилась,
В стране случались случаи,
Страна слезам не верила.
Ну, разве что Стена.


И эту Стену древнюю
мы взяли в шестидневную,
Теперь евреи радостно
идут туда стенать.


Йершалаим, Йершалаим,
Это город наш с тобою.
Он с давидовой звездою,
с полумесяцем, с крестом.


Он – еврейская столица,
но идут сюда молиться,
Обрезаться и креститься.
Что поделать – общий дом.


Итак, страна живучая,
Кипучая, могучая,
Никем не победимая.
Тьфу-тьфу, тьфу-тьфу, тьфу-тьфу!


Страна такая разная –
от Мёртвого до Красного,
В историю вписавшая
великую главу.


Поздравляем мы Израиль
С независимостью полной.
Через годы, через войны
Он сумел её добыть.


А враги… Да ну, нехай им!
Мы сегодня отдыхаем.
Так давайте же – лехаим!
Это значит – будем жить!


За Израиль мы лехаим.
Будем пить и будем жить!




(Е. ГЕНДИН, А. КОНСТАНТИНОВСКИЙ)

__________________
Бывают моменты, когда человек тебе что-то очень увлеченно рассказывает, а ты смотришь человеку в глаза и понимаешь — от души пиздит!

Ле хайм

Николай Ефремов
*

Солнце тихой сапою за море зайдет ,


И салютом красочным небо расцветет.


В городах на площадях снова не пройдешь,


То СВОБОДУ празднует государство вновь !


Сколько унижения твой народ терпел ,


Задыхался в камерах и в огне горел,


Но на зло коричневым и другим врагам ,


Выстоял и с гордостью голову поднял!


Средь пустыни вражеской уже много лет,


Выростают саженцы , слышен детский смех,


И с коварным атомом ТЫ давно на ''ТЫ''


Посылаешь мирные в космос корабли.


Под защитой Господа , он всегда с тобой ,


С терроризмом борешся на передовой,


Пусть шакалам пакостным зла не занимать ,


Но перед ЦАХАЛом им вряд ли устоять!


Мой Израиль радостный , бело - голубой ,


Над тобой полощется флаг земли святой !


За Израиль праздничный ты полней налей ,


И *за *службу *ратную *наших *сыновей!

__________________
Бывают моменты, когда человек тебе что-то очень увлеченно рассказывает, а ты смотришь человеку в глаза и понимаешь — от души пиздит!

Листая Библии страницы,
Я восхищаюсь вновь и вновь;
Ты, мой Господь не изменился,
Не властно время над Тобой.
Ты был для Авраама Другом -
Ты Другом стал и для меня.
Ты был с Иосифом повсюду –
Твой Дух Святой со мной всегда.
Вот куст горит огнём небесным,
Как Моисей, стою босой.
А те, кому Ты неизвестен,
Лишь видят ягоды на нём.
Спасенье Ты принёс для мира
И на кресте явил любовь.
Ты воскресил дочь Иаира –
Так жизнь моя воскресла вновь.
Нет, Библия не устарела.
Повсюду виден Божий след.
Когда глядишь глазами веры,
Тогда увидишь Божий свет.
Земля, наполненная небом –
Подножье ног Твоих святых.
И я пред Господом Вселенной
Снимаю обувь с ног моих.

__________________
Бывают моменты, когда человек тебе что-то очень увлеченно рассказывает, а ты смотришь человеку в глаза и понимаешь — от души пиздит!

Александр Городницкий
ОСВЕНЦИМ

Над проселками листья — как дорожные знаки,
К югу тянутся птицы, и хлеб недожат.
И лежат под камнями москали и поляки,
А евреи — так вовсе нигде не лежат.
А евреи по небу серым облачком реют.
Их могил не отыщешь, кусая губу:
Ведь евреи мудрее, ведь евреи хитрее, —
Ближе к Богу пролезли в дымовую трубу.
И ни камня, ни песни от жидов не осталось,
Только ботиков детских игрушечный ряд.
Что бы с ними ни сталось, не испытывай жалость,
Ты послушай-ка лучше, что про них говорят.
А над шляхами листья — как дорожные знаки,
К югу тянутся птицы, и хлеб недожат.
И лежат под камнями москали и поляки,
А евреи — так вовсе нигде не лежат.

__________________
Бывают моменты, когда человек тебе что-то очень увлеченно рассказывает, а ты смотришь человеку в глаза и понимаешь — от души пиздит!

Менора
Тьма раздвигается огненным пламенем
Искра *надежды мелькнула *в ночи
Много героев родилось под знаменем
Знаменем первой зажженной свечи
Милостью слово Закона *даровано
Мудрый отец *наставляет, *уча
Сына ходить лишь дорогами ровными
Вот, загорелась * вторая свеча.
Искры разбросаны в земли холодные
Страха рубец на застывшем плече
Только глаза и надежды свободные
Время зажечься третьей свече
Замыслы зависти злобы коварные
Выхода *нет, и *кричи *не *кричи
Ринулись в бой зла отряды ударные
Вспыхнуло пламя четвертой свечи
Не остывает огонь крематориев
В слезах разбитое сердце умой
Лица своих на чужих территориях
В миг озаренные пятой свечей
Выход. Исход. Алия. Возрождение
Маген Давид в белых солнца лучах
Вечер грядет. *Возвращенья решение
Ярко *сияет * шестая свеча
Вечер. Темнеет. Довольно уроков
Близок *шабат и Машиах, *стуча
В двери войдет, *исполняя пророков
Скоро зажжется седьмая свеча
Тысячи лет *как *проходят *недели
Эта *неделя *также *пройдет
Знаю, однажды, каждый, *поверив
В вечер шабата * свечи зажжёт
Алекс Меген

"Русский * * еврей".

Неторопливо истина простая
В реке времён нащупывает брод:
Родство по крови образует стаю,
Родство по слову - создаёт народ.
Не от того ли, смертных поражая
Непостижимой мудростью своей,
Бог Моисею передал скрижали,
Людей отъединяя от зверей.
А стае не нужны законы Бога:
Она живёт Завету вопреки.
Там ценятся в сознании убогом
Лишь цепкий нюх да острые клыки.
Своим происхождением – не скрою -
Горжусь и я, родителей любя.
Но если Слово разойдётся с Кровью,
Я СЛОВО выбираю для себя.
И не отыщешь выхода иного,
Какие возраженья ни готовь:
Родство по слову порождает СЛОВО,
Родство по крови - порождает кровь!

РАХИЛЬ
Подпирая щеку рукой,
От житейских устав невзгод,
Я на снимок смотрю с тоской,
А на снимке двадцатый год.

Над местечком клубится пыль,
Облетает вишнёвый цвет.
Мою маму зовут Рахиль,
Моей маме двенадцать лет.

Под зелёным ковром травы
Нынче мама моя лежит:
Ей защитой не стал, увы,
Ненадёжный Давидов щит.

Никого из моих родных
Ненароком не назову:
Кто стареет в краях иных,
Кто убитый лежит во рву.

Совершая * * урочный бег,
Солнце * * плавится за горой.
Двадцать первый тревожный век
Начинает * * свой год второй.

Выгорает * * степной ковыль.
Старый * * город во мглу одет.
Мою внучку * * зовут Рахиль,
Моей внучке * * двенадцать лет.

Пусть поёт * * ей весенний хор,
Пусть * * минует её слеза,
И глядят на * * меня в упор
Юной мамы * * моей глаза.

Отпусти * * нам, Господь,грехи
И детей * * упаси от бед.
Мою внучку * * зовут Рахиль,
Моей внучке * * двенадцать лет.

О, Боже мой, благодарю
За то, что дал моим очам
Ты видеть мир, - Твой вечный храм,
И ночь, и волны, и зарю...
Пускай мученья мне грозят, -
Благодарю за этот миг,
За все, что сердцем я постиг,
О чем мне звезды говорят...
Везде я чувствую, везде
Тебя, Господь, - в ночной тиши,
И в отдаленнейшей звезде,
И в глубине моей души.
Я Бога жаждал и не знал;
Еще не верил, но, любя,
Пока рассудком отрицал, -
Я сердцем чувствовал Тебя.
И Ты открылся мне: Ты - мир,
Ты - все. Ты - небо и вода,
Ты - голос бури, Ты - эфир,
Ты - мысль поэта, Ты - звезда...
Пока живу - Тебе молюсь,
Тебя люблю, дышу Тобой.
Когда умру - с Тобой сольюсь,
Как звезды с утренней зарей.
Хочу, чтоб жизнь моя была
Тебе немолчная хвала.
Тебя за полночь и зарю,
За жизнь и смерть - благодарю