Всё правильно Светлана. Последнии шесть сфирот имеют общее название Зеир-Анпин, Малый лик....

Глава Хукат
В своем комментарии к главе «Хукат» видный толкователь Писания Ибн-Эзра замечает: «В Торе не описывается никакое событие или пророчество, кроме случившихся в первый и сороковой годы (странствования по пустыне)».
Действительно, в книге Исхода повествовалось о событиях первого года после Исхода из Египта. Книга Левит и предыдущие главы книги Чисел ознакомили нас с событиями и Б-жественными предписаниями первых нескольких месяцев второго года, а глава нынешней недели переносит нас сразу в последний, сороковой год странствий. Повествование о периоде, непосредственно предшествующем вступлению в Обетованную Землю, начинается коротким сообщением ° кончине старшей сестры Моше и Аарона, пророчицы Мирьям:
«И пришли сыны Израиля, вся община, в пустыню Цин в первый месяц, и остановился народ в Кадете, и умерла там Мирьям и там же была погребена».
Приведенным словам предшествует подробное изложение законов приготовления и употребления пепла красной телицы. Этот пепел, растворенный в ключевой воде, необходим, по закону Торы, для ритуального очищения после прикосновения к мертвому телу. Закон о красной телице считается характерным примером Б-жественного предписания, непостижимого для разума человека. И все же комментаторы пытаются толковать этот закон, не претендуя при этом на полное и исчерпывающее его объяснение. Так, утверждается, что закон этот имеет целью искупление греха поклонения золотому тельцу. С этой точки зрения РАШИ объясняет различные действия и предписания, применяющиеся при приготовлении пепла.
Несмотря на то, что в тексте не указана дата сообщения Моше устава о красной телице, комментаторы нашли, что этот закон был дан в день установления Скинии Завета, т. е. менее чем через год после Исхода. Поэтому место этого закона, казалось бы, в книге Левит, где помещены предписания, данные в тот период, и очень странным представляется, что Тора поместила его непосредственно перед рассказом о событии, случившемся тридцать восемь лет спустя.
Талмудический мудрец р. Ами говорит по этому поводу в трактате «Моэд катан» (28а), что Тора поместила закон очистительного ритуала рядом с рассказом о кончине Мирьям, чтобы знали мы: как соблюдение этого закона искупало грех наших предков, так кончина праведника искупает грехи поколения.
Основатель хасидского движения ХАБАД, р. Шнеур Залман из Ляд подробно разбирает это утверждение Талмуда с позиций Кабалы и хасидизма в утешительном письме к Бердичевскому Рабби по поводу кончины его сына. Там он говорит, в частности, что в день кончины праведника все добрые дела, которые он совершил в течение своей жизни, начинают сиять таким сильным сиянием, что перед ним и тьма сама превращается в свет.

Глава БалакПрежде чем приступить к рассмотрению главы «Балак», припомним, чем закончи–лась предыдущая глава «Хукат». Там рас–сказывается, что израильтяне овладели зем–лями двух эморейских царей, Сихона и Ога.-Подойдя к границам владений Сихона, ев–реи обратились к нему с просьбой разрешить • им пройти его землею. Просьба эта была высказана весьма миролюбиво и сопровождалась заверением: «Не будем заходить в поля и виноградники, не будем пить воду из колодцев; дорогою царскою пойдем, пока не перейдем границу твою». Однако Сихон не только не дал разрешения перейти его границу, но и выступил против Израиля во главе всего своего войска. Сыны Израиля приняли бой и в результате стали обладателями земли между рекой Арнон на юге, впадающей в Мертвое море напротив местности Эйн-Геди, и рекой Ябок, впадающей в Иор-Дэн на севере. Аналогичным образом обстояло дело и с правителем страны Башан, Огом. Так Израиль неожиданно овладел всем восточным берегом Иордана. Узнав об этом, забеспокоился моавитский царь Балак.
«И видел Балак, сын Ципора, все, что сделал Израиль эмореям. И весьма боялся Моав народа сего, ибо многочислен он; и невмоготу стало Моаву из-за сынов Израиля. И сказал Моав старейшинам Мидиана: теперь объест народ этот все вокруг нас, как поедает бык зелень полевую. А Балак, сын Ципора – царь Моава в то время. И послал он послов к Биламу, сыну Беора, в Птор... чтобы позвать его, сказав: вот, народ вышел из Египта; уже покрыл он лик земли и расположился он против меня. Пойди же, прокляни мне народ этот, ибо он сильнее меня... ведь я знаю: кого ты благословишь, тот благословен, а кого проклянешь, тот проклят».
Кто был Билам, к помощи которого решил прибегнуть царь Моава? Талмуд в трактате «Сангедрин» (1056) утверждает, что Билам происходил от известного своим вероломством арамейца Лавана, брата жены праотца Ицхака и тестя праотца Яакова. В свое время он почитался во всем мире как мудрец, пророк и кудесник. О его популярности можно судить по рассказу рабби Элеазара Модаи в талмудическом трактате «Зевахим» (116а):
– Когда давали Тору Израилю, гром проносился от края мира до края и все языческие цари дрожали в своих дворцах. Собрались все они у злодея Билама и спросили у него:
иго за шум это? Может быть, потоп приходит в мир? Ответил Билам: «...Уже поклялся Вс-вышний, что не уничтожит впредь все живое.., но есть сокровище в Его казне, которое было спрятано у Него задолго до сотворения мира, и сейчас Он решил дать его детям своим, как сказано («Псалмы» 29, 11): «Б-г мощь дает народу своему». Тотчас воскликнули они: «Б-г да благословит народ свой миром!»

Неудивительно, что, очутившись в затруднительном положении, Балак решил обратиться к знаменитому чародею. Кроме того, Балак хорошо знал о ненависти Билама к евреям, ведь, как утверждает Талмуд («Сота» 116), именно Билам, в бытность свою личным советником египетского правителя, посоветовал фараону распорядиться, чтобы еврейских младенцев топили в Ниле, рассчитывая подобными акциями ослабить и полностью поработить еврейский народ. И взывая к Биламу о помощи, Балак неспроста напомнил ему, что народ этот вышел из Египта и стал весьма многочисленным вопреки желанию и советам Билама. Так что ему следует сейчас употребить все свои силы на то, чтобы исправить свою ошибку.
Однако, как ни старался Балак ублажить Творца вселенной многочисленными жертвоприношениями перед каждой попыткой обрушить на народ Израиля проклятия, все было впустую.
Правда, нельзя сказать, что совсем впустую. Благородное деяние всегда приносит плоды, даже если оно было совершено с нечестивой целью. Талмуд в трактате «Сангед-рин» (105б) утверждает, что жертвы, принесенные Балаком во Имя Вс-вышнего, удостоили его стать пращуром царя Давида: ведь знаменитая Рут, прабабка великого основателя династии царей иудейских, была по отцовской линии прямым потомком Балака.
Но проклясть евреев Биламу не удалось. Вообще это была заведомо обреченная затея. Ведь в самом начале Вс-вышний открылся Биламу и предупредил его: «Не проклянешь ты этот народ, ибо благословен он». И все же опьяненный ненавистью Билам решил попытаться. И всякий раз, когда он открывал рот, чтобы обрушить на головы евреев страшные проклятия, из его уст исходили восторженные благословения, исполненные такой силы, что только ими, утверждает Мидраш («Деварим Рабба», гл. 6), и питаются евреи в этом мире.

Один из стихов, в которых Тора излагает Биламовы благословения, читается евреями ежедневно в начале утренней молитвы. По поводу этого стиха талмудический ученый рабби Йоханан говорит («Сангед-рин», 1056), что из благословений Билама можно заключить, какие именно проклятия он уготовил в адрес евреев. Он хотел проклясть их, чтобы у них не было домов для молитв и изучения Торы, а вместо этого у него вышло: «Как хороши шатры твои, Яаков, обиталища твои, Израиль!» – где имеются в виду синагоги и дома изучения Торы.
Рабби Шнеерсон из Любавичей обращает в одной из своих философских статей («Маамарим-Кунтрейсим», «Ма Тову») внимание на то, что в этом стихе при «шатрах» упоминается имя Яаков, а при «обиталищах» – «Израиль». Каждым из этих двух имен, которые носил один из праотцев еврейского народа, в Торе обычно именуется весь еврейский народ. При этом именем Яаков называется преимущественно та часть нашего народа, которая большую часть своего времени отдает работе, добыванию хлеба насущного, и лишь небольшую часть суток может посвятить изучению Торы. Поэтому, когда речь идет об этих людях, дома изучения Торы называются временными жилищами, шатрами. Иное дело, та часть нашего народа, которая именуется Израиль. Это – ученые, раввины, преподаватели Торы. Для них дом изучения Торы – постоянное обиталище. Но если малограмотный портной или даже выдающийся физик, но по причинам, не от него зависящим, знающий в Торе не более этого портного и поэтому относящийся к категории Яаков, отрывает от постоянной борьбы за существование и посвящает приобщению к великой мудрости Торы несколько минут в день, то эти несколько минут не менее дороги Вс-вышнему, чем все достижения великого раввина и толкователя Моисеева закона. И поэтому Тора устами Билама восклицает: «Как хороши твои шатры, Яаков! Не менее хороши, чем обиталища Израиля!»

Сказал Раби Ицхак бар раби Хия: Это как и принято у злодеев у которых вначале спокойная жизнь, а потом страдния - они вначале благословляют, а потом проклинают. А у праведников сначала страдания, а потом спокойная жизнь - они вначале проклинают а потом благословляют.Моисей любил евреев - поэтому он их поучал и наставлял их чтоб выполняли заповеди Всевышнего и боялись его... А Билам - ненавидящий евреев советовал им не выполнять заповеди как другие народы, которых он накажет, а евреев не накажет потому что поклялся, что не истребит вас...
Поэтому король Соломон сказал, что лучше раны от любящего - это Моисей, чем поцелуи ненавидящего

Комментируя слова: «И обратился Моав к старейшинам Мидиана», РАШИ говорит: «Испокон веков они враждовали друг с другом... Мидиан воевал против Моава, но в страхе перед Израилем они заключили мир между собой. А почему Моав обратился именно к мидианитянам? Увидев, что Израиль одерживает столь удивительные победы, сказали они: «Предводитель евреев вырос в Мидиане. Расспросим-ка о нем у мидианитян». Те ответили: «Его сила лишь в устах». Сказали моавитяне: «Тогда и мы пойдем на них с человеком, сила которого в его устах».
Таким человеком был в ту пору ясновидец Билам, сын Беора. Сила уст этого человека была известна всем и, уж конечно, Балаку, ведь это он предсказал мидианитянину Балаку власть над Моавом.
Посулив крупное вознаграждение, Балак пригласил к себе Билама, чтобы тот проклял народ Израиля. Однако, едва увидев стан израильтян, Билам, вместо того чтобы применить свою силу во вред им, применяет ее в пользу Израиля и благословляет его. Свой отказ проклясть Израиль Билам мотивирует словами: «Ибо с самого истока могучими скалами я вижу его». Билам увидел в еврейском народе непреходящую связь с первоисточником: в каждом мужчине он видел наследие праотцев: Авраама, Ицха-ка и Яакова, а в каждой женщине видно было ее происхождение от Сарры, Ревекки, Рахели и Леи. И увидев это, Билам, которому величие и святость прародителей были хорошо известны, восклицает: «Могучими силами я вижу его!»
«Могучими силами» были и многочисленные неевреи, влившиеся в еврейский народ после освобождения из египетского плена. Поэтому не физическая наследственность и исключительность еврейской расы (если такое понятие вообще существует) поразили Билама, а духовное наследие отцов, выделившее этот народ, включая присоединившихся к нему из других народов. И поэтому Билам продолжает: «Народ этот живет отдельно и среди народов не числится». Поэтому к нему нельзя подходить с теми же критериями, что и к другим нациям.
То, что увидел тогда Билам в еврейском народе, к сожалению, не всегда можно увидеть в нашем Израиле. Не каждый еврейский мальчик, юноша и мужчина походит своим обликом и поведением на потомка Авраама, и не в каждой девушке и женщине видна дочь Рахели.
В Израиле и во всем мире все громче слышатся голоса, говорящие о необходимости еврейского воспитания в духе наших святых праотцев. Надо надеяться, что усилия в этой области уже в скором будущем принесут плоды – и тогда даже враги еврейского народа подобно своему библейскому прообразу Биламу, признав, что «никто не видит нечестия в Яакове», воскликнут: «Как прекрасны шатры твои, Яаков, жилища твои, Израиль!.. Всякий благословляющий тебя да будет благословлен».

348. Пинхас.
Достойно просить парносу только после молитвы, так как молитва - это парноса Господина, а установлено, что сначала ест Король, а только после этого - его рабы. И об этом написано: ???? ???? ????? ??? ????? ???? ?? ???? ????? ???? ?? ???? ????? ???? ?? ???? ??? - и пришёл Я в Свой Сад, Моя Сестра, Невеста, собирал Мирру с Благовониями, ел дикие Соты с Моим Мёдом, пил Моё Вино с Молоком. И только после этого ???? ???? - ели друзья. ????? ???? - Ел дикие Соты - это молитва, которую произносят сидя, то есть от ???? ??? до ????? ???. *C Моим Мёдом - это Крият Шма. И объясняет: ????? ???? - ел дикие Соты - это молитва, которую молятся сидя, так как ????????? - ливанский Лес этот, то есть мир Брия, включает Йоцер ор и Офаним, и святых Хайот. Все они называются ливанским Лесом и его насаждениями. ?? ???? - С Моим Мёдом - это произнесение Шма Исраэль - оно слаще всего, слаще множества нектара и сладостей. (Зоар, ком, Сулам, пер. рав Цви).

Немного о прошедшей главе "Матот"
«Пусть не нарушает обета своего...»
«И говорил Моше главам колен сынов Израиля так: вот что повелел Б-г: Если кто даст обет Б-гу или поклянется клятвою, положив зарок на душу свою, то пусть не нарушает он слова своего: все, как вышло из уст его, должен он сделать».
Законам, касающимся обетов и клятв, Талмуд уделяет целых два объемистых трактата: «Недарим» и «Швуот». Много высказываний на эту тему можно найти и в Мидраше. В некоторых высказываниях мудрецов Талмуда отражается их крайне отрицательное отношение к обетам и клятвам. Так, человека, ограничивающего себя обетом, Иерусалимский Талмуд укоряет следующими словами: «Не достаточно тебе того, что запретила Тора? Ты же запрещаешь себе и дозволенное» (Иерусалимский Талмуд, «Недарим», гл. 9).
В Вавилонском Талмуде приводятся слова видного ученого, врача и астронома эпохи амореев Шмуэля, из которых явствует, что каждый, кто дает обеты, считается грешником, даже если он и выполняет их («Недарим», 77а). В Мидраше рассказывается о большом числе поселков, принадлежавших царю Яннаю из династии Хасмонеев, которые были разрушены в наказание за то, что жители их клялись на каждом шагу, хотя и исполняли свои клятвы («Танхума», «Ваикра», 7). Но, с другой стороны, мы находим в трактате «Авот» (гл. 3, 13) краткую сентенцию великого мудреца р. Акивы, в которой весьма логично утверждается, что обеты приносят немалую пользу, воспитывая в человеке воздержанность. Средневековый ученый, рабейну Иона-Хасид, комментируя это сентенцию р. Акивы, пишет:
«Тот, кто стремится к удовольствиям и наслаждениям, хотя и не делает запрещенного, отдаляется от сути и основ души. А также способствует тому, что душа устремляется за телом и материей и отсекается от своих корней и основ... Тому, кто не может владеть собой и тянется за удовольствиями, дали совет – принять на себя обет на определенное время, сказать: «До такого-то времени я буду есть и пить только определенные продукты» – или запретить себе что-нибудь разрешенное... Так он приучит себя властвовать над своими вожделениями... Но тот, кто и без этого владеет собой, не должен давать обеты, как сказано: «Не достаточно ли тебе того, что запретила Тора?..» Но конечно же, если человек обнаруживает, что дурная наклонность одолевает его, он должен добавить себе ограничений, насколько это необходимо, чтобы подавить дурную наклонность. Но, подавив ее, он должен вернуться к нормальному образу жизни. Подобно врачу, который при легком течении болезни дает легкие лекарства, если же болезнь протекает тяжело, он прописывает лекарства более крепкие, пока больной не исцелится, а затем он дает ему лекарства средней силы, способствующие полному восстановлению организма. И об этом сказано: «Обеты – залог воздержанности».

Однако, несмотря на пользу, приносимую обетами, рабейну Иона заканчивает: «Все же лучше, чтобы человек, если он еще владеет собой, создавал себе эти ограничения, не принимая их в качестве обета».
Рабби М. Шнеерсон из Любавичей в письме к своему хасиду пишет, что вопрос о том, необходим ли данному человеку при данных обстоятельствах обет воздержания, весьма сложен и должен решаться строго индивидуально. Поэтому глава Торы об обетах и клятвах была сказана «главам колен сынов Израилевых», ибо только праведник поколения, которому открыты все тайны человеческой души, может ответить человеку, должен ли он прибегнуть к обету или лучше ему воздержаться от этого («Ликутей сихот», т. 2, стр. 693).
Ввиду того что нарушение обета – большой грех, да и само принятие обета, в котором нет необходимости, нежелательно, у религиозных евреев принято при выражении намерения сделать что-либо или воздержаться от какого-либо действия добавлять: «бли недер» – «без принятия обета». Это особенно важно, когда выражается намерение выполнить какую-нибудь заповедь. Ибо, как говорится в трактате «Недарим» (8а), даже если человек просто сказал: «Завтра утром я выучу главу из Торы», – это считается обетом. Обет может быть отменен раввином или коллегией из десяти или хотя бы из трех человек, отчасти знакомых с законами, касающимися обетов и клятв, даже если они не имеют раввинского звания.
Существует обычай отменять ретроспективно в канун еврейского Нового года все прошлые обеты и клятвы, чтобы не войти в новый год отягощенным грехом нарушенного обета. При совершении этой процедуры человек, желающий отменить данные им когда-либо обеты, включая и те, о которых он забыл, обращается с просьбой об этом к трем людям, которые отвечают ему: «Все они отменены» и т. д. Принято тогда же отменять заранее все будущие обеты. Однако особенно полагаться на эту отмену обетов не следует, потому что она распространяется не на всякий обет. Знаменитая молитва «Кол нидрей», читаемая в канун самого святого и трепетного дня в году – Йом-Кипур, тоже представляет собой не что иное, как заблаговременное аннулирование всех обетов и клятв, которые мы, возможно, примем в будущем году, «от сего Дня всепрощения до Дня всепрощения, грядущего нам на благо». Эта молитва начинается словами «Все обеты» – на иврите «Кол нидрей», откуда и получила свое название.